Вчера ушёл из жизни Леонид Николаевич Нехорошев.

У нас прижилась советская уголовная традиция поминать стаканом водки с коркой чёрного хлеба. Помолчали, выпили. Типа наши расстроенные чувства настолько невыразимы, что глубже всяких слов. А когда-то поминали добрым словом. То есть, вспоминали человека, воссоздавали его образ и делились эмоциями. Делали то, что сейчас за нас решает кино.

С полной уверенностью могу сказать, что Леонид Николаевич был одним из немногих теоретиков кино, занимавшихся кино на научном уровне. Вот не надо этот уровень путать с киноведческими разборами отдельных картин, с оценками “хорошо-плохо” и с футурологическими прогнозами. Не “нравится-не-нравится”, а “это не работает потому, что…” Леонид Николаевич это обобщение всего киноопыта. Не знаю, вышел в свет его учебник по кинодраматургии или нет, но могу сказать, что те, кто у него учились, навсегда стали другими. По меньшей мере, другими зрителями. И, возможно, другими сценаристами.

Сейчас вам любой продюсер скажет, что научиться писать сценарий можно за две недели. И будет прав. Любые коммерческие курсы уточнят: у нас вы научитесь писать сценарий за два месяца. И это будет правдой. И американские учебники подтвердят вам даты: от двух недель до двух лет. И я считаю, что за два года можно любого кролика научить зажигать спички. Так нафига нам базовое образование в пять лет? Заметьте, подобным вопросом сейчас задаются как различные министерства, так и частные киношколы. Всё верно, для воспитания бессловесного исполнителя много времени не требуется, ПТУ самое то. Мне есть с чем сравнивать, из-за природного раздолбайства любопытства я помыкался по разным образовательным учреждениям. И скажу сейчас банальнейшую вещь: базовое образование помимо технических навыков даёт более объёмную картину мира. То есть, даёт понимание своего если не предназначения, то места в этом космосе. Пять лет мастера вас тихой сапой ломают, перекраивают и внедряют не только технические навыки, но и недостающие или недоразвитые душевные качества. Понимаю, что в моих словах слишком много пафоса, но момент обязывает (ага, здесь смайлик). Мало сказать “творите разумное, доброе, вечное”, надо ещё уметь объяснить, что какой-нибудь кровавый замес типа Криминального чтива так успешен, так долговечен и так прекрасен благодаря “разумному, доброму, вечному” в замысле автора. А на такое объяснение требуется время. И ещё на сотню убедительных примеров требуется время. А вот слепить кровавую сцену времени много не надо.

Есть штампы, которые в нужный момент сами прилипают. Великий мастер, мастодонт, зубр. Печаль в том, что уходят те, кто были причастны к большому кино. К тому кино, которое было конкурентоспособным. Имело, так сказать, своё уникальное лицо. Долговечное кино. Я сейчас не о том, что вот, мол, какое щас г***о. Хуже скажу. Из девяностых вырвалось поколение, девизом которого стало “ну, надо же что-то кушать“. А следом пришли детки, уверенные, что кушать надо хорошо. Все стали думать животом. Возможно, это прекрасно. Возможно то, что мы называем большим кино, пафосный миф, разработанный не менее мифическим отделом пропаганды. Даже допускаю мысль, что теория кино больше не нужна. Достаточно двухнедельных курсов и практики на бесконечном российском телесериале.

Вот ведь странно. В сети не нашёл ни одного воспоминания. Воспоминания тех, кто у великих мастеров учился разумному, доброму, вечному. Светлая память.